Рэд снова встала и слегка ткнулась носом в шею сестры. Никакого отклика.

Уумммп!

Рэд сильно пнула сестру под ребра. Та широко распахнула глаза и резко вскинула голову. Затем с глубоким вздохом выпрямила ноги, медленно подняла свое тело с папоротников и встала. Семье необходимо было добыть мяса.

Сестры рысью пустились вниз по склону, детеныши последовали за ними.

Ууоооууу-кланк!

Рэд замерла. Шум стал громче, и она могла различить звуки борьбы — топот тяжелых ног по грязи, гневный храп, фырканье и пыхтение огромных незнакомых созданий.

Заросли высокого хвоща мешали ей разглядеть, что происходит.

Ууооо-тунк-кланк-уууфф!

Ба-бах!

Большой угрожающий объект с размаху врезался в заросли хвоща. Он извивался во все стороны, изгибаясь огромной дугой, ломая хрупкие стебли хвощей.

Рэд отошла назад.

Бум-бум-ба-бах!

Объект увеличивался — это был жуткий безголовый монстр с длинной, суживающейся к концу шеей. Острые края костяного панциря торчали во все стороны.

Кранч! Хрум!

Четырехпалые лапы монстра расплющивали и вдавливали в землю хвощи. Рэд отступила еще дальше. Она мотала головой, пытаясь понять, что это за броненосное привидение.

На конце шеи, там, где должна была находиться голова, у монстра красовался маленький, плотный костяной шарик, лишенный глаз, ушей и носа.

Уанк-кланк! Что-то сильное и тяжелое тараном врезалось в безголового монстра и протолкнуло его еще на десять футов сквозь заросли хвоща.

Рэд увидела страшную щелевидную пасть, открывшуюся у основания шеи монстра. Эта пасть испустила плотное облако газа.

Снфф-снфф-снфф!

Нос Рэд провел пробу газа. Это оказался метан, смешанный с еще более зловонными запахами.

В мозгу мгновенно вспыхнуло: «Это желудочный газ из внутренностей травоядного!»

Следовательно, она наблюдала за монстром не с той стороны: костяной шар на самом деле находился на кончике хвоста.

Уоооуууу. Броненосный зверь продолжал пятиться назад. Рэд увидела, как появилась настоящая голова, когда глубокий, зычный крик раздался из отражательных камер в носу, прямо напротив невероятно широкого лба. Над большим ярко-красным глазом нависал толстый треугольник брони.

Это был представитель семейства гастоний, но гораздо больше и тяжелее, чем те, которых Рэд встречала до сих пор.

Ууооу-у оооуу-уанк!

Крик широкобрюхого зверя был оборван тяжелым ударом в лоб. Спереди его таранил другой гастон.

Уооууанк! Первый гастон, уперевшись лоб в лоб, сдерживал натиск своего противника.

Наконец оба бойца, тяжело дыша, остановились. Один из них попытался крикнуть, но у него не хватило энергии даже на это.

Рэд тихо обошла вокруг двух ворчащих монстров. Ее самец уже неподвижно стоял в зарослях. Пятнистая окраска ютарапторов хорошо маскировала их. Оба хищника были почти незаметны.

Уууоооуп! Бах!

Заросли раздвинулись. Обломки растений полетели во все стороны. Третий самец-гастон вырвался из хвощей и с ревом остановился перед первыми двумя. Возникла пауза, пока все трое оглядывали друг друга. Вновь появившийся запыхтел, как паровоз, и бросился в атаку. Он врезался в одного из противников лбом, нанес удар по надбровному выступу и развернулся.

Рэд и ее молодой самец сидели на корточках за кучей толстых стеблей и наблюдали за происходящим.

Самец привел Рэд на «ток» — место, где каждый год большие самцы гастона, покрытые броней, колотили друг друга по головам на глазах у самок, а те наблюдали за ними и оценивали битву. Было крайне опасно находиться поблизости от этого места в период, когда феромоны гастоний витали в воздухе и, значит, самцы были очень вспыльчивы.

Рэд хорошо знала то, что было известно всем плотоядным животным Раннего Мела: броненосные гастоны практически неуязвимы для любой атаки. Однажды она наблюдала, как ее родители пытались убить небольших гастонов и потерпели поражение. Сама она тоже пыталась проделать это, но результат был плачевным. Проблема состояла не в больших размерах гастонов — даже самые крупные из них не превышали двух тонн, а это меньше веса игуанодона и гораздо меньше астродонта.

Проблема состояла в очень активной, воинственной и искусной защите гастонов. Их головы, шеи, туловища и хвосты были покрыты гибкой броней, костяными пластинами длиной от двух до тридцати сантиметров, которые соединялись между собой плотно сплетенным слоем прочнейших связок.

Даже оставаясь совершенно неподвижным, взрослый гастон был почти неуязвим для клыков и зубов раптора. Единственным незащищенным местом оставалось брюхо. Но гастоны не собирались стоять неподвижно. Если их атаковали, они опускали усеянную шипами голову и наклонялись вперед, раскачивая шеей из стороны в сторону.

Ряд бронированных пластинок начинался над глазами и тянулся назад по бокам шеи и над лопатками. Излюбленной тактикой гастона было изогнуть переднюю часть тела в сторону, захватив ногу неосторожного хищника в полукруг выступающих роговидных отростков, как в капкан.

Еще опаснее была его тыловая защита. Основание хвоста у гастона очень широкое и мускулистое. При помощи одного быстрого мышечного сокращения он может описать хвостом полный круг, вгоняя хвостовые шипы в бедро или грудь хищника.

Гастония и ее ближайшие сородичи тяготели к мелким водоемам и сырым лугам, поэтому почти каждый взрослый ютараптор хотя бы раз в жизни сталкивался с этими живыми танками Раннего Мела. Исход столкновений был практически всегда один и тот же: сломанные зубы, искалеченные мышцы голеней и вывихнутые суставы ютарапторов.

Тем не менее у молодого ютараптора созрел план. Он происходил из семьи, в которой было найдено решение проблемы с гастонами. Много поколений назад его предки чисто случайно обнаружили способ победить взрослого самца броненосца. Потом его бабушки и дедушки научились этому, наблюдая за своими родителями, и научили своих детей.

У плотоядных — ловких, сообразительных плотоядных — всегда так. Они наблюдательны и восприимчивы. Поэтому различные семейства плотоядных имеют тенденцию приобретать уникальный набор фамильных черт — частички мудрости, усвоенные благодаря тому, что молодежь подражает взрослым.

Молодой самец повел Рэд к границе зарослей. Ей было не по себе. Кругом пыхтели, фыркали самцы-гастоны, ожесточенно тараня друг друга.

Двое рапторов подошли к дальнему краю зарослей, где медленный ручей образовал несколько мелких заводей. Здесь не было дерущихся самцов. Не было громких воплей. К этому месту отправлялись проигравшие, выбывшие из игры. Самцы, избитые и помятые, тащились сюда, чтобы не попадаться на глаза победителям. Здесь они пили из лужиц и валялись в грязи, чтобы залечить раны.

Гастоны отнюдь не сообразительны. Их мозг лишь немного больше, чем у крокодила. По стандартам хладнокровных животных это большой мозг, но по сравнению с мозгом раптора он очень мал. Когда гастоны собираются в стадо до пятидесяти особей, объединенная мощь их бронированных тел заменяет отсутствие интеллекта. Но когда самец один, ранен или изнурен битвой, он практически беспомощен.

Рэд заметила, как из высоких хвощей осторожно высунулась еще одна морда раптора. Это была ее сестра. Она тоже нервничала.

Рэд понятия не имела, что делать дальше. Она отыскала взглядом самца, полагаясь на его решение. С тех пор как много дней назад ее партнер погиб под тушей астродонта, она впервые подчинилась указаниям самца, следуя за ним и действуя вместе с ним.

Ее сестра не доверяла никому. Но она решила держаться вместе с остальными двумя рапторами просто потому, что ее дети проголодались, а легкой добычи они за весь день не нашли. Одинокой самке ютараптора с детенышами на руках не приходится рассчитывать на необходимую добычу.

Молодой самец подошел к самой дальней заводи и прокрался в заросли. Обе сестры неотступно следовали за ним.